~~~~~~~

[the-ascendance]

Глава 25. Нессариа

Под высокими стрельчатыми сводами замкового фойе лилландрильцы толпились с самого обеда - сегодня время публичных консультаций продлили с двух часов до позднего вечера, и посетителей становилось только больше. Кому-то достаточно было получить консультацию секретариата, кто-то настойчиво впихивал в руки представителей кинлорда свитки с жалобами и прошениями, коим в последнее время просто не было числа, а кто-то и вовсе требовал аудиенции у самого Солтрина. Помимо предпринимателей, купцов и простого народа под перекрестьями арок сновали стражники, не позволяющие спонтанным ссорам разгораться, и дворцовая прислуга. Однако стоило только компании в накидках с волчьими головами спуститься по круговой лестнице, как вся эта толпа сразу же разбрелась небольшими группами по углам, всеобщий гвалт немного стих, а стражники заняли наконец положенные позиции, перестав метаться по залу.
- Есть проблемы, лейтенант? - взлохмаченный светловолосый Преследователь обратился к охраннику правопорядка, и тот отрицательно качнул головой.
- Справляемся, - затем прошептал, отгородившись от народа ладонью. - Когда кинлорд сможет принять? Чем дольше он тянет, тем длиннее список...
- Без понятия, - Мастер Выслеживания небрежно взмахнул космами. - Он не ответил. Скорее всего, никогда, так что отвечай "завтра" - что бы ты ни сказал, завтра они придут все равно.
Лейтенант нервозно поправил шлем и с некоторым колебанием всё же спросил:
- А вы... собираетесь вообще что-то с этим делать?
Мастер Выслеживания любопытствующе изогнул брови.
- Тебя к Ависену перенаправить с этим вопросом?
- Эм, нет, не надо.
- Тогда жди и надейся. Грядут великие перемены...
С этими словами он оставил стражника на его посту и принялся о чём-то перешептываться с братьями. В самый разгар тайного обсуждения, как всегда без предупреждения, в толпу бесцеремонно вклинился командир Преследователей собственной персоной, в парадных наплечниках и коротком плаще – специальная миссия, проводимая в вечернем холле, никак не могла обойтись без его присутствия.
- Мы будем стоять здесь и ждать их? - обратился Мастер Выслеживания к начальству. - Спугнём же.
- Лучше будет, если вы встанете ближе к дверям, - оскорбления в адрес отряда не прозвучало, но судя по тону, нелестный эпитет тут подразумевался. - И никто из тех, кто уже вошёл, не должен покинуть помещение. Любой из них может намеренно или нет предупредить цели. Стоим, пока не кончатся приёмные часы, - ещё не договорив фразу, Ависен вытащил, как кинжал из рукава, свой наручный блокнот с карандашом на цепочке, и торопливо, корявым почерком занёс сокращения имён каждого посетителя дворцового фойе - только двоих он не знал поимённо и отметил их как "сын Р.Т." и "пристань, склад".
Преследователи распределились по трое с каждой стороны двери, Мастер Выслеживания поднялся по лестнице на несколько ступенек, чтобы наблюдать через узкое вытянутое окно. И то, что он увидел буквально в следующую минуту, заставило его окликнуть Ависена немедленно.
- Там генеральша из Синерина. С одной сопровождающей.
Командир скривился, и на его лице раздражение тут же сменилось страданием, затем принятием и смертной тоской. Приоткрытые двери распахнулись от удара ноги, и парочка эри, чуть не схлопотав по лбу, резво отскочила в стороны. Феранви, не оглядываясь, неслась вперёд, пока буквально не упёрлась в Ависена, а Айвин семенила следом с важным видом.
- Вы не вовремя, - выставив руку вперёд, заявил глава Преследователей.
- А мне плевать! - рыжеволосая бестия стояла прямая, как жердь, приподняв волевой подбородок - как будто без того не очевидно было, что она выше своего собеседника ростом. Рядом с ней миниатюрная Айвин и вовсе казалась маленькой хрупкой куколкой.
- Я ждал тебя несколько раньше.
"Ага, - подумала генеральша, - вот и начинаются увиливания".
- Значит, этот балаган не в мою честь... Ну надо же. Хорошо, что ждал. Веди. Мы будем говорить наедине, - жёстко отрезала она и выжидающе нависла над недовольным собеседником.
Ависен молча направился к лестнице, и, проходя мимо своего Мастера Выслеживания, коротко скомандовал:
- Операцию продолжать по плану. Я ожидаю полного отчёта.
Тот кивнул и напряжённо проводил взглядом Защитниц Синерина, молчаливо и гордо ступающих следом за его начальником.
Дорога по длинным коридорам с ажурными колоннами и картинами в витых кованых рамках, по висячей галерее над садом, через украшенный кружевами балконов внутренний атриум, была живописной, но утомительной. Леди Булавы с интересом рассматривала помещения дворца, изучала его запутанную структуру - всё-таки, здесь ей предстоит остаться до закрытия дела... В целом, здесь было красиво, даже уютно, хоть и вычурно, как в башне Синера, если не больше. И все эти цветы и расписные урны, орнаменты и занавески, всё это торжественное убранство абсолютно не сочеталось с убийственно серьезным, чуть ли не загробным выражением лица, с которым Ависен отворил перед гостьями дверь в кабинет. Не в свой тюремный кабинет, конечно же, а специально отведённое на втором этаже помещение для ведения дел с кинлордом и его советниками.
Ависен ткнул ладонью в обитый стул перед большим полноценно оборудованным канцелярским столом, а сам развернул кресло кинлордского советника, заслонив свет, и развалился в нём с показной наглостью.
Феранви предложение сесть проигнорировала, а Айвин и подавно. Если она и видела что-то более отвратительное, чем манеры этого не по возрасту демонстративного мера, то предпочитала не вспоминать.
- Так говори, о чём хотела, керувал, - подчёркнуто важно произнёс мужчина. - Ты отвлекла меня от дела.
Феранви обоими кулаками обрушилась на стол.
- Я тебя так отвлеку, что мало не покажется, ублюдок. Мне, признаться, очень любопытно, как ты собираешься оправдываться... Давай, начинай!
- Это насчёт вашего целителя, если я не ошибаюсь, - Ависен сохранял абсолютное хладнокровие - внешне. Хотя некое беспокойство, определенно скрывалось за этой маской, проступало во взмахах коротких ресниц, чрезмерно пристальном взгляде на стопку чистых листов на столе... Айвин, которая не хуже Тианарена читала по лицам, разглядела в этом вовсе не страх, а какой-то непонятный ей ажиотаж.
- Ты прекрасно знаешь, почему я тут, - прорычала Феранви.
- А ты прекрасно знаешь от него все подробности, так каких оправданий ты от меня хочешь?
Генеральша наморщила лоб.
- Твоя жена якобы уличила в шпионаже и без предъявления обвинений держала в плену Ависен'эри члена благородного воинского сословия, рыцаря Ордена Тринимака. Затем попыталась избавиться от заключённого, тайно расправившись с ним в пустоши. Её план провалился, мой главный целитель вернулся на базу калекой. Вместо того чтобы освободить пленника и выдать его нам, вы оказали вооруженное сопротивление, и в результате стычки погибли двое моих бойцов.
- И трое моих, не считая имперцев, - не поднимая глаз, добавил Ависен.
- Ха! Твои шавки не стоят ни единого моего рыцаря! Такую наглость мы терпеть не намерены. Но мне всё ещё интересно - что ты скажешь? Сколь низко ты можешь пасть? Готов ли ты дать повод мне лично вызвать тебя на смертельную дуэль?!
- А ты действительно готова опуститься до дуэли со мной, благородная рыцарша? Дать мне шанс сохранить свою честь, очистить совесть перед богами...
- Боги давно отвернулись от тебя, ничтожество. Конечно, если бы это было твоим единственным проступком, то было бы невероятной милостью с моей стороны. Но учитывая, кто ты... нет, к тебе эти правила не относятся. Меня просто радует законная возможность отделить твою голову от тела. Но довольно уходить от темы, скользкая мразь.
Айвин уже начала подумывать, что зря собирала рюкзак - и мысль об этом её откровенно радовала. А Феранви, полная праведного презрения, продолжала наступать:
- Отвечай: это по твоему приказу Ланмилленар захватила в плен Тианарена и пытками выбивала информацию о надуманном вами участии Синерина в заговоре алинорских преступников?
Ависен поудобнее устроился в кресле советника, блаженно прикрыл веки, и медленно, с чувством, отвечал:
- Нет. Я этого не приказывал.
Феранви недоверчиво хмыкнула.
- Ну надо же, а кто же ещё мог это сделать? Или может, произошло какое-то "недоразумение"? - она не могла не вклинить в речь то самое словечко, которое до сих пор не простила местной страже и имперским убийцам.
Сейчас, думала генеральша, сейчас он начнёт городить какую-нибудь чушь о непричастности своей любимой гарпии-жены и своей собственной - смешно подумать! - честности, подставлять нижестоящих или ссылаться на происки врагов. Тем лучше - чем больше лжи, тем больше унижения, тем показательнее будет победа Ордена Тринимака над беспределом лилландрильских подонков...
- Нет. Она сделала это осознанно, по своему собственному разумению, - с упоением, смакуя каждое слово, проговорил Ависен.
Защитницы молча переглянулись.
- Я вижу, ты обескуражена, - командир Преследователей поднял пронзительный взгляд на обвинительницу.
- Здесь какой-то подвох, да? - рыжеволосая нависла над столом угрожающе, в лучших традициях своего особого стиля ведения переговоров. - Ты смеешь издеваться над нами, над Высшими?
- Вы мне не Высшие.
- До чего же ты жалок! Безродная скотина восседающая перед высокорожденными Воинами на самодельном троне из костей собственных соотечественников - головорез, возведённый в ранг командующего - командующего шайкой таких же грязных головорезов, как ты сам, позор нашего некогда чистого и правоверного острова, выскочка на героическом пьедестале - ты сам знаешь, что не заслужил и сотой доли своих почестей и своей так называемой власти! И ты смеешь отрекаться от Высших? Ваша мерзкая лавочка существует лишь благодаря преступному попустительству и тлетворному влиянию этой "империи" прокаженных свиней из Сиродиила!
- Империи, против которой я боролся, как и ты, генеральша - бравая, притом всё такая же неблаговоспитанная и удивительно много эмоций позволяющая себе для представителя столь высокого сословия.
Ависен не дрогнул, даже когда пламя в глазах Феранви разгорелось почти буквально. А ещё он благодарил всех богов, без сомнения от него отрекшихся, за то, что её громоподобные вопли нисколько не напоминают голос леди Ланмилленар.
- Поучи меня ещё! Я сдержана, тварь, ты даже не представляешь, насколько сдержана я и, мать твою, благовоспитанна! Ты ничего не сделал, чтобы сметь мне возразить, ничем не заслужил моего уважительного отношения. Ты боролся с Империей, ха! - генеральша всплеснула руками так, что Айвин еле увернулась, отступив на шаг вбок. - И где же плоды этой борьбы? Вы не только пустили имперцев в свой город - вы отдали им на поругание великую Морскую Крепость, и хуже того - вы открыли им путь в столицу! Где ты был, когда Солтрин заключал соглашение с недскими выродками? Чем вы думали, когда соглашались на это?! Предатели, продажные торгаши и наёмники без всяких принципов!
- О, тут ты права, как никогда! - Ависен с глухим хлопком положил обе ладони на стол перед собой. - Может тогда, вместо того, чтобы изливать это дерьмо на меня, пойдёшь и расскажешь об этом Солтрину? Уверен, он тебя выслушает, и благополучно забудет, как только дверь за тобой захлопнется. И всё останется как есть. Потому что кинлорд - он, а не я. Хотя в этом, похоже, я тоже перед высоким рыцарством виноват. А впрочем, - мужчина выразительно тряхнул торчащей чёлкой, - будь я кинлордом, ты бы обвиняла меня в том, что я кинлорд. Ведь какое право имеет низкородный отщепенец занимать трон...
- Этого бы не случилось никогда, именно потому, что ты - низкородный отщепенец. Не всякий закон ты можешь попрать...
- Как будто оно мне надо.
- А нет? - рыжеволосая почти легла на стол локтями, ехидно ухмыляясь. - Признайся... Только между нами. Раз уж ты так не согласен с решениями Солтрина... Неужели ты никогда не думал о том, чтобы его убрать? Ведь это "твой город"... он был "твоим" и при Коридальфе. Почему же теперь ты позволяешь номинальному лидеру принимать фатальные решения наперекор мнению собственной обожаемой персоны?
- Потому что мне не нравятся кандидатуры его замены, - совершенно серьезно, без всякого смущения отвечал Ависен. - У него нет родственников. Нет верховного советника. Нет рив-куратора. А ваши любимые сословные принципы встают как всегда поперёк логики, поперёк любых разумных путей, - он выдержал паузу, чтобы убедиться, что Феранви не до конца понимает смысл сказанного. - Знаешь, почему пустует должность рив-куратора? Потому что это Ланмилленар должна на неё претендовать, но ради такой мелочи она не согласна бросать свое место в Ависен'эри - место рядом со мной. А вот если не станет Солтрина... Нет… Уж лучше он, чем Верховная Кинледи Ланмилленар.
Феранви приподнялась и снова вытянулась строго, злорадная ухмылка с ее лица, однако, не исчезла.
- Похоже, вы всерьез поссорились? Неужто... Значит, ты в самом деле готов бросить на пики безжалостного правосудия свою любимую супругу?
Внезапное возвращение к теме выбило Ависена из колеи. Он откинулся на спинку кресла, бессмысленно уставившись в одну точку, и сумрачно, без выражения, пробормотал:
- Да... Боюсь, что некоторые преступления не могут просто сойти с рук... даже ей. Иногда она преступает границы... даже самых широких рамок дозволенного... и в этот раз...
Айвин, как и прежде смиренно молчащая, нервно втянула воздух, и в груди у неё кольнуло от какого-то зловещего предчувствия.
- Думаешь, ты можешь просто снять с себя ответственность за то, что происходило в твоей тюрьме? - генеральша перекрестила руки на рельефной нагрудной пластине. - Не выйдет. Ты назвал всю эту лавочку своим именем, и отрекаться уже поздновато.
- Напротив, - глава Преследователей вновь обрёл решимость и уверенно поднялся из-за стола. - Я беру на себя полную ответственность за достойное наказание леди Ланмилленар. Твой Орден получит доказательства того, что в рядах Ависен'эри, вопреки расхожему мнению чужаков, не место беспределу. А моя... дражайшая супруга... получит то, чего заслужила. Расплату за свои ошибки, ответ на свою дерзость... За свои преступления она поплатится жизнью.
- Прекрасно, - Феранви с деловой расторопностью вытащила из футляра, висящего на месте поясных ножен, окаймленный золотым тиснением пергамент с пропечатанным на нём гербом Ордена Тринимака - крылатым щитом поверх двух перекрещенных мечей. - А теперь запиши то, что только что сказал, и поставь подпись здесь, чтобы я могла без промедления доставить этот документ вышестоящим.
- И много у тебя припасено готовых бланков для облегчения судебных процедур? - Ависен скептически изогнул бровь.
- Это священный пергамент, ты, невежественный ублюдок! У нас не Юстикариум, мы решаем проблемы по чести – на месте, без лишней волокиты. А если у тебя есть какие-то сомнения в его подлинности... я всегда могу вызвать сюда представителей руководства из Военного Совета!
- Суд над Ланмилленар спровоцировал бы громкий скандал и отнял бы кучу времени и нервов. Моё обещание в содействии вашему правосудию их ощутимо сэкономит.
- Правосудие не "наше", Ависен. Истинный Закон един для всех. Выпендривайся, сколько влезет, но ты так или иначе признаёшь это, подписывая документ.
Феранви торжествующе наблюдала, как главный Лилландрильский Преследователь тщательно выводит буквы - слово в слово, всё, что произнёс ей в лицо, любуясь на каждую из этих букв, перечитывая каждое слово, то ли специально оттягивая момент постановки подписи, то ли получая какое-то извращённое удовольствие, плохо укладывающееся в картину той безвыходной ситуации, в которую эти слова его ставят.
Генеральша повернулась к Айвин и сурово кивнула. Похоже, сразу вернуться на базу таки не получится... Коряво и размашисто расписавшись, Ависен подвинул пергамент обратно к Защитницам, а Феранви властно указала на перо и чернильницу, но лилландрилец не пошевелился, чтобы их подать. Рыча себе под нос, рыжеволосая сама сцапала принадлежности и быстрым мелким почерком дописала какие-то строки под каракулями Ависена, затем поднялась и жестом приказала своей спутнице встать рядом с ней.
- Наш уговор теперь скреплен официально. И дабы избежать какого-либо обмана или подлога, или на случай, если ты вдруг передумаешь и решишь… помириться со своей жёнушкой, моя представительница, капитан Айвин Леди Булавы, останется здесь в качестве нессариа и удостоверится в том, что договор будет приведён в исполнение в точности.
Леди-рыцарь, приложив кулак к плечу, звонко отвечала:
- Обязуюсь исполнять свои обязанности с честью и неусыпной бдительностью!
Феранви же извлекла из того же футляра широкую ленту длиной около пятнадцати дюймов, на которой были мелко вышиты основные пункты инструкции нессариа, слова благословений и всё та же печать рыцарского ордена. Ловко скатав документ в свиток на специальной застёжке-фибуле, командирша вручила его сестре-воительнице, как торжественную награду, и, прищурив синие глаза, повернулась к главному Преследователю.
- О, как жаль, что я сама не могу остаться, чтобы за тобой проследить... Очень жаль. Но обо всех подробностях мне будет сообщено, не сомневайся. И за сохранность и неприкосновенность нессариа ты также несёшь полную ответственность.
Ависен искренне изумлённо поглядывал то на Айвин, то на Феранви, но ни та, ни другая больше ничего не собирались объяснять. Генеральша свернула пергамент, вонзила его в футляр, как меч в ножны, и на прощание махнула капитанше. Та моргнула дважды и ещё раз отдала честь.
Стоило только Феранви покинуть кабинет, как Айвин, обернувшись, поймала на себе изничтожающий взгляд Ависена. Не говоря ни слова, он ногой задвинул кресло под стол, и пронёсся к двери, чуть не задев девушку плечом. Раздался оглушительный хлопок, и капитан осталась в кабинете одна - словно только тут очутилась, окинула удивлённым взором картины на стенах, портьеры на высоком окне, затем опустила глаза на глянцевую поверхность канцелярского стола, закрыла чернильницу конусовидной крышечкой, и, внезапно опомнившись, быстрым шагом направилась следом за Ависеном. С какой стати он бросил гостью одну в чужом кабинете? Что это было вообще?.. Ну уж нет, думала Айвин, её задача - обеспечить соблюдение всех правил, и начать следует прямо сейчас. Она твёрдо решила догнать командира волчьей гвардии, чтобы потребовать подобающего приветствия и представления лилландрильскому двору. Но след его в коридорах уже простыл.
- Ты кто такая и что здесь делаешь? - дорогу преградил дворцовый стражник.
- Леди Булавы Айвин, из гильдии благородных Защитников, - напористо отвечала девушка, разворачивая документ перед закрытым шлемом лилландрильца. - Я, как нессариа... Ависена, - ссылаться на официальное лицо без фамилии было дико, странно и ужасно некомфортно, но фамилии Ависена никто никогда не упоминал, - имею полное право находиться здесь, и где бы то ни было в пределах Лилландрила. И лучше тебе довести это до сведения остальных! Кто у вас капитан стражи?
- Капитан сейчас занят.
- В таком случае... господин Ависен сам сообщит ему о моём прибытии и моих правах.
"Я заставлю его сообщить".
- Вы свободны идти, леди. Сопровождение не требуется?
- Нет, спасибо, - Айвин вежливо улыбнулась, поправила рюкзак и поспешила прочь.
О том, что отказалась от сопровождения, она быстро пожалела. Однажды леди-рыцарю доводилось посещать дворец Алинора, и только там она видела лабиринт похлеще этого. Пару раз заблудившись и попетляв несколько минут, вспоминая дорогу, она устремилась наконец по висячей галерее в публичное крыло замка. За узкими окнами, куда ни глянь, пестрели цветущие сады, и зрелище это радовало глаз, расцвечивая мрак ненастного вечера в тёплом свете фонарей.
К спуску в фойе вели сразу несколько проходов, освещенных триадами настенных канделябров, и Айвин повезло выбрать кратчайший путь, потому как в приёмной творилось что-то, что ещё издалека вызвало у неё тревожный интерес. Выбежав на круговую лестницу, она мгновенно остановилась, прижавшись к резным балясинам перил. Внизу была такая суматоха, что разобрать, кто, кого и куда тащит, удалось не сразу. Крики под высокими сводами зала разносились ужасной какофонией.
- Пустите её! - вопил мужчина, и несколько других голосов вторили ему.
- Отпустите, это ошибка!
- Да быть того не может!
- Разойдись! Прочь! - ревел, как бешеный медведь, лейтенант почётной стражи.
Но народ не собирался расходиться. Волна возмущения всколыхнулась лишь сильнее. В этот момент в двери ввалились, волоча по полу женщину со скованными запястьями, четверо меров, одетых в форму Преследователей, и Ависен среди них. Визг, ругань и мольба не умолкали ни на секунду. Айвин оттолкнулась от перил и сбежала чуть пониже, поражённая зрелищем.
- Вон отсюда, приём окончен! - лейтенант тщетно пытался перекричать толпу.
Грубо поставив пленницу на ноги, один из Преследователей толкнул её вперёд.
- Прекратите!
- Отпустите несчастную!
- Нилрайна Эстериара - диверсантка, оказавшая сопротивление при аресте и схваченная при попытке побега! - заголосил Мастер Выслеживания, подняв в воздух сумку, конфискованную у женщины. - При себе имела целый набор свитков поджога!
- Потому что ваше место - в костре! - заорала из-за его спины задержанная. - Сволочи! Тираны! За Эремиэля, за Тименов! Гореть вам в пламени Забвения, всем!
- Она признает свою виновность! - как ни в чем ни бывало, продолжил косматый блондин. - Ещё есть сочувствующие?
- Есть! - раздался дерзкий юношеский голос.
- Есть, - присоединился зрелый женский.
Стража напряглась. А сочувствующие поднимали в воздух кулаки один за другим.
- Правильно, Нилрайна! Так их!
- Рейво Тимен был прав!
Стража, глянув на лейтенанта, выставила щиты. Ависен'эри обнажили кинжалы, мечи и топоры. Лязг металла резанул по ушам Айвин, и в этот момент она ощутила себя на войне. Без оружия в руках стало неуютно, но к своей булаве, пристегнутой к рюкзаку, она не притронулась.
- Поставим вопрос иначе! - рявкнул Ависен. - Есть желающие препятствовать Братству Преследователей при исполнении?
Толпа промолчала. А вот схваченная диверсантка смолчать не смогла и, багровея от ненависти всё сильнее с каждым словом, сквозь зубы процедила:
- А ты был при исполнении, когда сжёг Эремиэля и Лансерил в их собственном доме, чудовище?!
Минута тишины. Напряженной, ненадёжной тишины и потрескивания факелов.
- Да, - неестественно чётко ответил Ависен, глядя прямо в глаза Нилрайне. - Уведите её, - братья повиновались и развернули женщину лицом к лестнице. - К нам. Под ответственность... Лэйрана, - Ависен чуть было не оговорился, и на секунду остолбенел, как путник, едва не наступивший на змею.
Народ снова поднял гвалт недовольства, но всё же стал постепенно рассасываться. Стражники, не опуская щитов, по двое выпроваживали самых настырных, но применять силу, благо, не пришлось. Пока не пришлось.... И капитана по возвращении ждёт неприятный рапорт... а Солтрина поутру - неприятный отчёт от Ависена.
- И часто такое происходит? - подбежала к главе Преследователей Айвин, как только выдался хоть сколько-то удачный момент.
- Не твое дело, - буркнул тот.
- Извините? - Защитница выкатила глаза.
- Внутренние дела города в твою компетенцию не входят, - мужчина махнул своим ребятам, мол, скоро присоединюсь, и монотонно, вымученно продолжил. - Так, тебя ведь где-то надо разместить... У нас нет гостевых комнат, выделенных для… нессариа, - более уничижительным тоном произнести это было невозможно. - И мне некогда с тобой разбираться. Поэтому... - Ависен суетливо потрепал хохолок на голове, затем порылся в кожаном кошеле на поясе, извлёк оттуда ключ и сунул рыцарше в руки. - Останешься там. Четвертый замковый корпус, это с другой стороны от сада, третий этаж, наверх через западную башню, третья комната от лестницы.
Протараторив это, он развернулся и в мгновение ока отдалился по коридору, чтобы скрыться за одним из тёмных поворотов, куда утащили закованную в цепи мятежницу. Айвин потребовалось несколько минут, чтобы снова осознать себя, и это осознание ей не нравилось.
Новым этапом шокирующих открытий стала её новая комната.
Во-первых, она находилась в самом далёком и труднодосягаемом крыле самого дальнего здания в дворцовом комплексе. Стражники с этой стороны сада не обратили на неё никакого внимания - и то хорошо, не пришлось им впотьмах демонстрировать документы, хотя ощущение, что она проникла сюда незаконно, преследовало Айвин на протяжении всего пути. Винтовая лестница западной башни была выщербленной и тёмной - на оба пройденных витка приходился только один факел. Наконец-то обнаружив себя на третьем этаже, нессариа и вовсе провалилась в густую мглу, освещаемую лишь отблесками уличных фонарей сквозь фасеточные окна. Этажом ниже слышалось какое-то движение и звон посуды, и это немного успокаивало. Здесь же явно не было никого, кроме самой гостьи.
Отперев ключом третью дверь, Айвин нащупала высокий подсвечник, крючья для верхней одежды и, наконец, тумбу на которой лежало огниво в чехле. Пахло бумажной пылью и плесенью. Медленно, внимательно прислушиваясь и приглядываясь к обстановке, девушка обошла помещение кругом, зажигая все свечи, которые нашла, и не тронула лишь масляную лампу, потому что та была пуста. Всё в этой комнате вызывало ужасный диссонанс у привыкшей к порядку Защитницы: обстановка была не просто дорогой, а очень дорогой - каждый предмет мебели можно было бы назвать произведением искусства, если бы не их плачевное состояние и ужасная запущенность. Серые от пыли шторы и стулья, заваленная каким-то тряпьём лакированная кушетка... Сундучки - большие и маленькие, запертые, открытые и вовсе опрокинутые... Стол со старыми книгами и стопками бумаг, взваленных друг на друга под углом... В вазе даже стояли цветы - увядшие и засохшие год назад, если не больше.
- Что это за сарай?.. - растерянно спросила Айвин у пустоты и аккуратно положила рюкзак на одно из шикарных кресел.
В центре комнаты между двумя плотно занавешенными окнами стояла великолепной работы двуспальная кровать с высокой спинкой в виде классической заострённой арки. Рядом с ней - низкий комод, и прикроватный столик с выцветшими следами от вина и отпечатками чьих-то пальцев - не таких уж давних, судя по значительно меньшему слою пыли... Брезгливо оглянув кровать со сбитыми в кучу подушками и небрежно наброшенным на мятые простыни покрывалом, Айвин твердо решила, что спать сегодня будет сидя в кресле, а завтра устроит такой скандал, что впредь неповадно будет так издеваться над благородной леди! Тут внимание леди привлёк приоткрытый ящик комода, и, заглянув туда, гостья вытащила мужскую тунику бледно-зеленого цвета, раздельное трико, очевидно, предназначенное для ношения под бронёй, и пару серых плавок.
- Это что, его спальня?.. - с отвращением воскликнула Айвин и спешно затолкала бельё под кровать.
Почерк на листах с древними, как последняя уборка в этой комнате, отчётами о происшествиях лишь подтвердил её догадку, как и длина плащей на вешалках в углу.
- А-ах, - простонала нессариа и, страдальчески запрокинув голову, неосторожно плюхнулась на стул, подняв целое облако пыли. - Пфф! Ну нет, это просто... невероятно!
"Повезло же, оказывается, Тамилу, - думала Леди Булавы, - что Феранви на него зла, а то быть бы ему на моем месте сейчас."
…
Нилрайна теперь заняла камеру Урвендела, и поначалу была столь же словоохотлива, как и её собрат по вере в антиимперское освободительное движение. Тюремный стражник Лэйран, потихоньку привыкающий к мысли о том, что теперь он останется тут жить, с интересом наблюдал и слушал, но не понимал, знают ли о плане Ависена его собственные дознаватели, и есть ли этот план вообще. Полезной информации за остаток вечера получить так и не удалось, допрос Нилрайны закончился быстро - она очень скоро потеряла сознание, хотя её даже почти не били - видимо, у неё был не менее насыщенный день, чем у Ависена. Он сам уже, на самом деле, был готов последовать её примеру. Противная ломота от недавно залеченной раны отдавалась в лопатку, но по сравнению с пульсирующей головной болью практически не ощущалась. Прикрыв за собой дверь кабинета как можно тише, командир Братства Преследователей резким движением отстегнул рельефные наплечники и один за другим швырнул их в ящик у стола, затем сорвал с плеч укороченный плащ и упал на жесткую койку, прикрывшись своим же плащом.
Секунда – и сознание померкло. Цветные пятна перед глазами сменились чернотой, а отзвуки криков, десятков голосов, растворились в абсолютной тишине. Ещё секунда – падение в бездну. Ависен распахнул глаза. За незапертой дверью кабинета, в коридоре тюремного подземелья скрипнул стул, и донеслись медленные сонные шаги. Опустилось на стол донышко глиняного стакана. И снова шаги… Но это не Он. Это просто Лэйран. Его уже никогда не будет за этой дверью. Он не будет смиренно дожидаться у входа. Не обернётся тревожно, когда Ависен выйдет из кабинета в час перед рассветом. Остался лишь пепел в камине от подарка Ланмилленар. Осталась булава в холодных жёстких руках. Прижимая её к груди, Ависен снова закрыл глаза, и позволил пустоте поглотить его.