~~~~~~~

[the-ascendance]

Глава 22. Обязанность и ответственность

Сбросив плащ с нашивкой Братства Преследователей на кресло с изогнутой спинкой, долговязый мужчина прошёл небрежной походкой в глубокий полумрак.
Зачем его вызвали - в выходной день, да в такую погоду? Кто он такой - лишь одна из десятков гончих Ависена... Что он делает в одном из многочисленных замковых залов, до которых никому нет дела? Да уж, изредка бывают у командира причуды, объяснять которые он, разумеется, не удосуживается. И это, видимо, одна из них.
Между складками тяжёлых штор едва пробивалось мерцание ранних уличных фонарей, а единственная лампа освещала трепещущим светом лишь один угол пустого помещения. Вязкая тишина и духота с запахом фитильной гари заполняла пространство целиком, и ни сквозняка не проникало из коридора. Издали сквозь приоткрытые двери донеслись шаги, и Преследователь на всякий случай приготовился к засаде, хотя наверняка всё это - какая-нибудь изощрённая проверка. Шаги приближались неуверенно, и можно было почти наверняка сказать, что ступающий по коридорам - гость в этом крыле замка. Узкая полоса света легла на ольховый лакированный пол и, озираясь, в зал вошёл молодой мер с хохолком на голове. Преследователь шумно вдохнул - он узнал гостя сразу же, и ему всё стало ясно...
- Ортар...
- Ненандил? Ты? - вошедший удивлённо уставился на знакомого представителя Братства. - Что происходит? Какое-то секретное задание опять?.. Но почему здесь?
- Не задание, - низким голосом отвечал Ненандил.
- Тогда что? Я не понимаю!
- А ты подумай.
- Не нравится мне, как ты это говоришь...
Другие шаги - тихие, не весть откуда взявшиеся - вдруг зашуршали у самой двери, и двое быстро отошли к центру зала. Хорошо знакомая широкоплечая чуть сгорбленная фигура заслонила свет, двери захлопнулись, и щёлкнул замок.
- Зато нравится выполнять задания леди Ланмилленар без лишних вопросов, заминок и не ставя меня в известность, - ледяной голос Ависена прозвучал из темноты.
- А что, какие-то проблемы? Да кому в голову придёт, что она может отдать какой-либо приказ, не обсудив его с тобой? - Ортар всплеснул руками. - Я столько лет выполняю её поручения, и никаких проблем не возникало!
- Да, я понимаю, почему она выбрала тебя. Ты участвовал в чистке десять лет назад.
- И у тебя не было никаких претензий!
- Ну надо же, а сейчас, когда ситуация изменилась, она сделала тебя простой жертвой обстоятельств... Как прискорбно. Но ты, Ненандил... Разве после случая с пленным рыцарем я недостаточно отчётливо дал понять, что любая миссия должна быть согласована со мной лично?
- Она сказала...
- Она может говорить что угодно. Повторяю - со мной. Лично.
- Мы и так ничего не успеваем, особенно когда задания вы нам наперебой даёте. Когда уж тут…
- Значит, ты тоже жертва?
- Нет. Я...
- Почему же она выбрала тебя?
Шелест шагов приближался, и наконец, Ависен вышел на свет лампы - бледный и мрачный куда больше обычного. Ненандил задумался над ответом, стараясь лишний раз не смотреть на своего руководителя, и спустя полминуты проговорил:
- Потому что я тоже не задавал вопросов. Я был предан Ависен'эри всегда, и ты знаешь, насколько. Я не поставил бы под сомнение ни её власть, ни тем более, твою. Ситуация изменилась? Выходит, ты сам сознаешься, что не властен над своей женой? Если так, то что мы-то можем сделать?
- Она совершает ошибки, - командир проигнорировал дерзость и продолжал говорить ровно, мертвенно спокойно. - Одну за другой. Я всегда исправлял за ней ошибки - когда это возможно - но к несчастью, она особенно любит совершать то, что невозможно исправить.
- Это насчёт Менгидира, да? - наконец дошло до Ортара.
Ависен невольно распахнул полуприкрытые глаза, услышав это. Он не задумывался над формулировками, насчёт чего, почему, зачем - он делал то, что должен был сделать... и то, чего хотел. Не было нужды произносить это даже про себя, не то, что вслух... Эти слова, слишком простые и болезненные, абсолютно ничего не способны были выразить. Но хуже того - почему-то они звучали так, словно Менгидир ещё жив... А ведь скоро о нём забудут, внезапно осознал Ависен, и никто никогда больше не произнесёт его имени... Это осознание заставляло дыру внутри разрастаться, поглощая всё вокруг себя пугающей и неизбежной пустотой.
- Он же простой тюремный стражник! Вы даже их специально не обучаете!
- А ты простой агент, - глава Братства услышал собственные слова будто издалека, сказанные кем-то другим. - И даже официально не состоишь в моей организации. Таких, как ты, можно купить в любой подворотне.
Ортар скривился оскорбленно.
- А твоя супруга иного мнения!
Ненандил толкнул бывшего напарника в плечо. Тот вскрикнул и выругался. Ависен обратил пристальный тяжёлый взгляд на брата-преследователя, и повисла пауза, в которой никто больше не хотел озвучивать очевидное.
- Ты ведь не просто так решил побеседовать с нами здесь, верно? - Ненандил выпрямил спину и собрался с духом. - Мы можем что-то сделать? Чтобы... улучшить ситуацию?
- Почему они не могут договориться, а отдуваться должны мы? Я ведь "просто агент", так?
Ависен не сводил глаз с Ненандила, игнорируя второго приглашенного.
- У тебя есть шанс ещё раз доказать свою преданность. Убей это ничтожество.
Ортар среагировал немедленно, но и Ависен тоже - секунда, и исполнитель леди Ланмилленар оказался в крепком захвате, сил вырваться из которого у него физически не хватало. Ненандил высвободил из ножен короткий меч и занес его над головой приговоренного. Один удар рассёк шею слева, второй - справа; клинок, не предназначенный для отрубания голов, однако, был очень хорошо заточен, и с третьего удара с поставленной задачей справился. Ависен швырнул обмякшее обезглавленное тело в сторону, а голова осталась лежать у ног убийцы. Двое братьев стояли в луже крови, бледно-зеленый костюм Ненандила был весь мелко усеян красными пятнами, но на Ависена не попало ни капли.
- Простая задача. Я мог бы сделать и больше, - сказал Преследователь, демонстрируя идеальное хладнокровие.
С таким же хладнокровием он захватывал Менгидира, бросал его за решётку в тюрьму, бывшую его домом и ставшую его могилой...
- Мог бы. Но не сделаешь, - командир вытянул вперёд руку, приставив лезвие кинжала к горлу подчинённого. - За то, что ты совершил, ты должен умереть.
- Но... я исполнял её приказ. Я думал, что исполняю твой.
- Ты ошибся. И будешь изгнан из Братства... навеки.
Всё было неправильно... так неправильно... но он не мог остановиться, и просто оставить как есть.
- Это не моя ошибка, а её! - в честных глазах надежда сменилась страхом, а в голосе зазвучала мольба. - За что я должен умирать?
Ависен уже устраивал охоту на своих же братьев, и не раз - на предателей, беглецов и прочих недостойных членов стаи, преступивших правила, презревших его авторитет. Но сейчас Ненандил был прав: он ведь не предавал - предала леди-волчица.
- За меня, - хрипло ответил командир.
…Да и предавала ли? Разве не сам он – командир, вожак – допустил всё случившееся? А теперь нарушал свой собственный закон из-за ошибки - из-за своей ошибки по имени Ланмилленар. Или… по имени Менгидир?
Рука с кинжалом дрогнула. Приговоренный дернулся, но не отошёл ни на шаг. Ненандил был достойным членом стаи. Он чтил клятву, он не преступал правила и не подвергал авторитеты сомнению. Надежда вновь загорелась в его глазах. А затем молниеносный удар оставил ему жалкие мгновения для осознания того, что это его не спасло. Короткий меч звякнул, упав рядом с головой Ортара, и отрывистые хрипы вскоре затихли.
Ависен отшатнулся, отвернувшись от агонии, и сделал несколько нетвердых шагов по направлению к двери. Его трясло неконтролируемой крупной дрожью. Он прислонился к стене, игнорируя боль в лопатке, и непослушными руками закрыл лицо - все такую же бесстрастную маску, неспособную выразить хоть что-нибудь, как и все слова известного ему альдмериса и тамриэлика.
Он мысленно приказал себе успокоиться. И выполнил приказ.
Дело сделано. Они все мертвы. Но она… по-прежнему существует. Живёт, здравствует и торжествует. Она продолжает ввинчиваться в виски острыми пиками при каждой мысли о ней. И ей не нравится, когда её пытаются извлечь… Однако, это предстояло сделать – медленно, кропотливо, мучительно… и окончательно.
...
Айвин прошмыгнула за свою ширму с витиеватым орнаментом, вытащила из-под кровати ящик с сумками разных размеров и цветов, и стала прикидывать, какая же подойдёт и сколько вещей взять, чтобы было не слишком много. Выбор пал на дорожный рюкзак с прочно проклепанной крышкой - не самый изящный вариант, но по нынешней погоде - то, что нужно. Распахнув платяной шкаф, леди-рыцарь стала перебирать свои наряды - нужна повседневная одежда под лёгкий вариант брони, и ещё один комплект, если броню придётся снимать... и, конечно же, сменку - вдруг придется жить в полевом лагере? Ох, генерал, могла бы и уточнить, куда командирует, прежде чем приказывать складываться...
- Странное дело - выгоняют меня, а вещи складываешь ты, - раздался голос Тамила из прохода между спальными местами.
- Она тебя не выгонит, - невозмутмо ответила Айвин, прикладывая к плечам длинную мантию цвета розового коралла и вздыхая - никогда она ей, наверное, не пригодится... отдать что ли Сериральде? Хотя нет, не стоит – избалуется ещё.
- Уверена?
- На все сто.
- Ну ладно, успокоила.
- Я серьёзно, - светлое личико Защитницы высунулось из-за ширмы. - Хочешь совет? Она женщина, Тамил. И она переживает. Подари ей что-нибудь. Что-нибудь напоминающее о твоей верности, преданности, что-нибудь из прошлого, но с обещанием будущего.
- Хмм... Как философски.
- А конкретно - думай своей головой! Напомни ей о том, что ты - это не только твои прегрешения. Она хочет в это верить, ведь она любит тебя.
Тамил присел на чужую кровать и задумался.
- Забавно, - ирония в его голосе была омрачена грустью. - Обычно такими вещами, вроде попыток примирения всех и вся, занимался Тианарен. Но после появления Сериральды у него на нас совсем не осталось времени!
- Кстати! - капитанша выскочила в проход по пояс обнаженная до белья. - А ну пойди проверь, как они там на четвертом этаже! Это же ваша задача была - охранять девчонку!
Мужчина цыкнул языком.
- Мда, Нетиль так только своей разведгруппой помыкала.
- А у меня вы ещё попляшете, - защитница дружелюбно улыбнулась. - Стой. Как ты думаешь - мне пригодится эта накидка? - девушка встряхнула перед собой атласным бирюзовым, в цвет глаз, полотном.
- А куда ты едешь?
- Понятия не имею!
- Бери.
Айвин насмешливо надула губы, а Тамил подмигнул.
...
Тианарен столкнулся с главным боевым магом в проходе, едва не поставив трость ему на ногу. Сериральда вздрогнула и отпрянула.
- Спокойно... - Тамил выставил вперёд открытые ладони. - Ну как, пережили визит юрисривов?
- Он вышел куда короче, чем мы думали... И то, что их было всего трое...
- Довольно традиционно, но уверен, что больше работает "в поле" сейчас. Эх, Тиа, они ищут нашего Наэле.
- Зачем?
- Долгая история. Но обещали вернуть по месту проживания.
- Господин в курсе?
- Инспектор заходил к Синеру на личную беседу. Никто не знает, о чём, но недолго они беседовали. Нас поблагодарили за содействие и обещали наведаться снова.
- Нам повезло... - целитель многозначительно качнул головой. - Если в следующий раз они прибудут неожиданно, везения нам может и не хватить...
Тамил жестом потребовал объяснения, и Тианарен явно замешкался - не здесь же, не вот так в лоб... Но когда и где? Решившись, он приблизился к боевому магу и быстро, взволнованно зашептал ему на ухо:
- Это не Королевский Двор Алинора заслал похитителей в Лилландрил, а двор мятежников Каранора. Вряд ли они планировали подставить собственный город под удар - если только дискредитировать королевских преемников. Каранору лично нужно Кольцо Воодушевления, и это она рассказала о нём и организовала преступление изнутри, - Тиа кивнул на Сериральду. - Сомневаюсь, что Феранви хотела услышать от неё это. Но... мы ведь должны ей доложить…
- Лучше ты. В меня она клейморой тычет.
- Она сама сказала нам спрятать Сериральду, а теперь получается, что мы сокрыли информацию государственной важности...
- От юрисривов? Это меньшая проблема. Если кому и следовало об этом знать, так это Ависен'эри. Но война уже объявлена. Так что слишком поздно.
Главный целитель шумно выдохнул и помрачнел - Тамил в точности повторил его мысли.
Сериральда скрыла лицо за ладонями.
…
Оживление в Норнкаране охватывало все многочисленные комнаты и коридоры, от самой двери в заброшенную часть крепости, до второго яруса главного зала, где советники короля мятежников обсуждали грандиозный и дерзкий план, предложенный Каранором - план, для реализации которого воистину не найти было лучшего момента.
- Это правда, что Каранор лично собирается выступить перед народом? - любопытствовала женщина-алхимик, не отходя от стойки с реагентами и бурлящими колбами.
- Да! - бодро отвечал босмер-снабженец Энтилорн. - Когда талморские армии будут оттянуты к границе города, настанет наконец наш черёд выскочить из-под земли и поднять флаги свободы. Жаль, всё так внезапно получилось, и Нирхил не успела привести поддержку из подполья. Но может, так и лучше. Зачем нам афишировать преступные связи, да?
- Рискованно. Я сомневаюсь, что убежища гражданских не охраняются.
- Ну так - зря что ли мы готовились?
- Будешь в первых рядах?
- Ага, конечно, вместе с Архивариусом! - коротышка рассмеялся. - Нет, мы на поддержке. Но увидим всё воочию. Пойду работать - дел невпроворот! Надо раздать ещё ремонтных комплектов в мастерские...
И шустрый лесной эльф скрылся из пёстрого зала, не успела собеседница и глазом моргнуть. У нее тоже была уйма работы - все ресурсы со складов должны быть как можно скорее превращены в зелья, настойки и бодрящие эликсиры для добровольцев мятежной армии.
Нирхил и Илмерель, однако, были заняты совсем другим вопросом.
- Я вообще-то к Каранору лично с этим вопросом хотела обратиться, но он со своей принцессой теперь заперся и даже меня не пускает!
- Хо-хо…
- Но ты же понимаешь, что мы не можем всё так оставить! Сначала Ирне пропадает, потом юстициары врываются на нашу базу, круша всё вокруг, а теперь они хотят лишить Вайнаха головы! - девушка трясла иллюзиониста за плечо, а тот с трагическим выражением лица молча смотрел в её пламенно-медовые глаза. - Илмерель, твою же мать, ты должен мне помочь!
Маг схватил подругу за руку двумя ладонями, но плечо его она не отпустила.
- Вот ты скажи: за неимением Каранора, ты просишь именно меня… Это по старой памяти, или остальные просто слишком заняты подготовкой восстания?
- Потому что меня попросил Вейасанде!
- Ах, попросил? Не купил? Удивительно...
- Так ты в деле?
Мужчина вздохнул и оставил риторический вопрос, как и положено, без ответа.
- Итак... значит, ты думаешь, что времени мало.
- Я точно это знаю! - Нир встала, приняв постановочную актёрскую позу по весь рост и продекламировала. - Крысы уже прогрызли себе путь к лобному месту, и потихоньку подтачивают помост. А наверху суетятся самые высокие из всех эльфов, предвкушая представление - как будто оно назначено после полдника...
- Хотят представления - они его получат. Эх, как в былые времена? Как тогда, с "правом голоса", вот этим всем?
Нирхил тряхнула блестящей косой и широко раскрыла рот, хохоча.
- Да-а! Я помню! Можно даже с плакатами, если они остались, и с горящими флагами!
- Без этого никак! - маг по-детски захлопал в ладоши.
- Это что за веселая компания? - склонился к Илмерелю один из братьев-зачарователей - никто вечно не помнил, как их зовут, хотя они даже близнецами не были.
Второй стоял чуть поодаль, а Энтилорн, вездесущий почти как Нирхил, суетливо раздал расписки с положенным на каждого оставшегося в зале добровольца набором экипировки и оружия, после чего подбежал к постепенно образующейся толпе с тем же вопросом.
- Насколько я понимаю, с ресурсами у Подполья негусто? - как ни в чём ни бывало продолжил иллюзионист. Нирхил развела руками. - Понятно. Значит, придется ставить эту часть мира в известность.
- Может, не стоит…
Вот это Нирхил уже совсем не понравилось – вообще, вся идея с дерзким требованием помочь Вайнаху ей нравилась всё меньше - сейчас, когда все сосредоточены на приказах Каранора, на фоне предвоенной суматохи... Обычно к сомнениям и неуверенности в себе она склонна не была, но теперь у неё возникло очень гадкое чувство, что не только их план, но все любовно выстроенные отношения с Мятежным Двором оказываются под угрозой…
Маг же вышел в центр помещения, приговаривая заклинание на ходу, как присказку, и над его головой возникли здоровенные красно-золотые буквы: "Внимание!"
- Срочное дело! - пропел на весь зал басовитый раскатистый голос. - Спасательная миссия! Вайнах Алинорский захвачен юстициарами Талмора и приговорен к смерти! - народ взорвался возмущением и громкими придыханиями. - Не отдадим собрата на растерзание!
Зал единодушно взревел. Нирхил расслабила плечи, подняла голову, воспрянув, и выбежала за Илмерелем следом.
- Нам нужно шестеро добровольцев! - её звонкий голос был отчётливо слышен и без помощи волшебства. - Маг изменения, технолог зачарования, двое шпионов, лекарь, сопровождающий! План у нас уже есть! Вы поможете нам, граждане свободного Алинора?
И оба яруса центрального Норнкарана ответили единогласным "да". Взметнулись вверх руки, кто-то выпустил в воздух струю огня, свист и лозунги - за свободу, за братство, за Вайнаха - сотрясли своды древней крепости. Нирхил чуть не плача от восторга, хлопала в ладоши над головой - такой реакции - на её слова, слова подпольщицы - она никак не ожидала. Словно её мечта о единстве сбылась в одночасье.
- Того и гляди передерутся за места, - повернулся к подруге Илмерель. - А ты боялась, шепталась...
- Мне не доставало веры... Даже я иногда ошибаюсь! - девушка подскочила и обняла старого приятеля крепко-крепко.
Старик Архивариус прижимал к груди учётную книгу и любовался на счастливую красавицу – и сейчас никто не подумал бы его одернуть.
...
Ни один из жителей поместья не приближался к могильнику Арианы после окончания церемонии, даже тропу к бывшему её дому старались обходить стороной, не поворачиваясь. Синеринцы не привыкли к траурному покрову грусти, не привыкли отворачиваться и подбирать слова, потому молчали полдня и практически не пересекались друг с другом. Первыми не выдержали тягостной обстановки служанки с террасы.
- Может, поднимемся к господину? Спросим, что ему нужно? - с надеждой предложила одна из них.
- Я и так скажу тебе, что ему нужно, - отвечала другая. - Чтобы Аэнель вернулся.
- Думаешь, не в Ариане всё дело, да?
- Ну, конечно... Хотя жалко девочку.
- А как ты думаешь, они вернутся?
Девушка с учёным видом задумалась.
- Да. Я уверена, что вернутся. Ну подумай сама - куда они могут пойти! Всё, что у них есть - это Синерин. Не удивлюсь, если через пару дней, не больше, они приползут к воротам, чумазые и голодные, и будут умолять их простить, вместе с Лилати.
- Ну, и господин простит, конечно...
- Разумеется, простит. Даже Лилати простит, лишь бы всё было по-прежнему.
- Я бы не простила... Жить с убийцей по соседству мне как-то не хочется. Ох... А что если они вместе Ариану... того? Вдруг они это планировали? Или она им бежать мешала?
- Не знаю, - подружка честно развела руками. - Но Синер не стал бы это выяснять.
- А может и зря. Может, выясняй он побольше, этого бы не случилось.
- Тсс! Не учи господ жизни.
Мимо судачащих девушек прошёл, не повернувшись в их сторону, садовник, а за его спиной, прислонившись к колонне беседки, бездумно глядел в дождливое небо скучающий стражник.
- Сил моих нет сидеть тут, пойду помогу Адель на кухне, - одна из служанок встала и пошла прочь от террасы.
Другая только горестно вздохнула, и кроме неё у закрытых дверей поместной башни не осталось никого. Отцветший голубой тимелис покачивался в ритме дождя, а ещё не раскрывшиеся бутоны розовых цветов клонились к земле. Вершина башни упиралась в низкую тучу, а в башне было тихо и пусто. Конечно, там был Синер, но его скорее не было. Пустое место. Брошенное, как и его островок безмятежности, его поместье. Пустое, как и старания уберечь свой мир от всех бед. Бесполезное, как деревянные фигурки животных и птиц. Лишённое всякого смысла, как этот жестокий мир вокруг.
Незаконченная статуэтка сидящего мальчика осталась стоять на краю стола, отбрасывая искаженную тень. Будет ли Синер заканчивать работу, он не знал, как и не знал, вернётся ли мальчик. Годы, проведённые в одиночестве, навалились разом и слились в один бесконечный день. Если покой бывает таким тягостным, благополучие - столь ненадежно, сколько в него ни вкладывай – то, может быть, он ошибся в самом главном? Может быть, ему ничего не суждено было построить, кроме замка из песка, который рухнет от первого удара? Может быть, ни один синеринец никогда не был счастлив - им всем было просто безразлично? Их всех просто устраивало то, во что он вложил свою душу? У него не было желания знать наверняка. Не нужно было подтверждений или опровержений - достаточно того, что тот, в кого он вложил бо́льшую часть души, сбежал. "Прости", - сказал он, убегая. И Синер простил - заранее, ещё когда Феранви приходила высказывать свои опасения. Возможно, уже тогда было поздно. Возможно, надеяться не стоило и начинать.
Но выбросить незаконченную статуэтку рука у Синера не поднялась. Нельзя просто взять и выбросить незаконченную историю своей собственной новой жизни, какой бы грустной она ни была.
…
Римайлия Аэлуна увлечённо прихорашивалась перед зеркалом в половину её роста высотой, когда услышала шквал голосов и бурные рукоплескания. Она встревоженно дернулась к двери, но Каранор как раз появился в проходе, чтобы успокоить принцессу:
- Господа желают развлечься, и заодно помочь нашему другу, попавшему в беду... Что ж, это очень хорошо. Время у нас пока есть.
Король мятежников сам был явно погружен в какие-то иные мысли, и, судя по загадочности и сосредоточенности на благородном лице, очень важные.
- Прекрасно выглядишь, моя королева, - он поклонился, и Римайлия смутилась - она никак не могла научиться воспринимать комплименты по-королевски, как должное.
- Я рада, что всё в порядке.
- Как сказать. Время у нас, конечно, есть, но его не много. У меня есть очень серьезный разговор к тебе, моя дорогая.
- Конечно! Я готова выслушать тебя, - женщина подалась немного вперед, стараясь, однако, не терять гордой осанки.
Каранор нежно взял её за руки, провёл за ширму и усадил рядом с собой на кровать. Эта постель вызывала у Римайлии наиприятнейшие ассоциации и напоминала о лучшей ночи в её жизни, и принцесса сразу почувствовала себя легко и расслабленно.
- Я знаю, что должен спрашивать об этом, стоя на коленях перед моей леди... Но да простит мне госпожа - сейчас я хочу говорить с моей леди, как с лучшим из моих соратников.
- Разумеется, с чего бы леди гневаться, - она мягко улыбнулась и провела пальцами по искрящимся волнам его золотых волос.
- Готова ли ты, - чувственно продолжал Каранор, - внести настоящий вклад в победу нашего двора, в дело свержения талморской власти, открыть Алинору дорогу в светлое будущее?
- Да!..
- Тогда воистину с нами благословение Аури'Эля! Только ты, моя королева, можешь сделать то, что для этого требуется. Никому больше не под силу выполнить столь важную часть нашего плана. И воистину это сложная, горькая часть... но это может решить всё, это предопределит наш успех, и склонит чашу весов в нашу сторону.
Римайлия нетерпеливо сжала руки мятежника и сама не заметила, как прижалась к нему бедром.
- Это касается твоего брата.
Принцесса помрачнела. Ей даже вспоминать о нём не хотелось.
- О, сколько я пыталась переубедить его... Если бы это было возможно...
- Ты ведь любишь своего брата? Как можно не любить свою кровь, своего первого друга, своего ближайшего спутника...
- Я любила его, - женщина отвернула лицо, и лёгкая жемчужная прядь упала ей на глаза. - Те времена, когда мы были близки, причиняют мне боль бессмысленностью воспоминаний. Теперь мне бывает непросто даже узнать его - настолько жажда власти и присяга Талмору изменили его. Мы делили утробу матери, делили дом, интересы, мечты, я даже готова была разделить с ним трон! Но теперь...
- Ты не можешь делить трон с Талмором. Там, где существуют они, не может существовать свободного Алинора - нашего Алинора, - Римайлия печально кивнула. - А пока существует твой брат, мы не сможем лишить их власти, - принцесса откинула волосы с лица и уставилась прямо в глаза Каранора – дальнейшее читалось в них весьма отчётливо. - Селонтарион должен умереть.
Женщина ахнула.
- Признаться, иногда я допускала мысль, что лучше бы он умер... но серьезно...
- Он непреодолимая преграда перед всем, что мы можем сделать для спасения нашей земли! Осквернитель чести отцов, попиратель традиций, презревший Вознесшихся и всё святое ради бездушной машины тирании и контроля! Есть ли у тебя хоть малейшая надежда, что он прислушается если не к нам, то хотя бы к собственной сестре?
Римайлия вспомнила все разговоры, приведшие в никуда, все насмешливые взгляды, которыми он её награждал, весь тот огонь, который охватывал его, когда он дёргал других за ниточки, словно все они - его безвольные марионетки... Как бы страшно ни было бы думать об этом... ей очень хотелось это прекратить.
- Он больше не слышит меня, - сквозь слёзы проговорила Рима. - Единственная причина, по которой он всё ещё терпит меня... и почему я до сих пор жива - это его желание меня унизить, - голос принцессы дрожал от обиды. - Он ждёт, что я склонюсь перед его победоносной партией, или допущу ошибку, которая позволит превратить меня в антипример. Демонстрация власти - это всё, что интересует его. Но я дала ему знать, что не потерплю...
- Возможно, тебе придется сыграть роль добропорядочной сестры ещё раз...
- Я сомневаюсь, что могу...
- Я верю, что ты можешь. Ты должна, - эта возвышенность, почти торжественная мелодика голоса смягчали даже самые жёсткие формулировки. - У тебя одной есть всё, чтобы проложить дорогу нашей мечте. Тебя не посмеет задерживать стража, тебя не досматривают юстициары, для тебя открыты пути телепортации. Только тебя он подпустит достаточно близко, чтобы ты могла быстро и безболезненно прервать его порочную жизнь... А затем перенестись подальше, туда, где безопасно. Почему ты плачешь, моя королева? Если ты не хочешь поднимать руку на брата...я пойму. Никто не станет принуждать тебя...
Каранор погладил струящийся жемчуг мягких распущенных волос принцессы, и перстень на его пальце блеснул призывно в свете волшебной лампы. Король мятежников помолчал несколько минут, давая необходимую паузу для раздумий. Но Римайлия нисколько не сомневалась в том, что должна сделать так, как говорит Каранор. Ведь так будет лучше для всех… А ещё - так они смогут быть вместе во Дворце Алинора. Закрыв глаза, принцесса уже представляла, как вернётся домой боковым коридором, не известив ни стражу, ни дворцового управителя, ни вице-рива, как лёгкой походкой от бедра войдёт в шикарную спальню брата, в которой уже наверняка не осталось ни малейшего следа её последнего погрома...
Она вытерла щеки тыльной стороной ладони.
- Принуждения не потребуется. Я лишь оплакиваю того, кого давно пора было оплакать, потому что Селонтарион, которого я любила, давно уже мёртв. Принять этот факт нелегко...
- Но мы должны быть сильными. Во имя предков, и ради потомков. Ради народа, который отблагодарит нас за решимость, или согнется под властью захватчиков из Талмора.
Римайлия твердо кивнула.
Каранор плавно поднялся и вышел из-за ширмы буквально на минуту, чтобы, вернувшись, опуститься на одно колено и преподнести на ладонях, как священное подношение, вполне конкретный и ожидаемый предмет. Продолговатый узкий кинжал с тонкими желобками был вложен в расписные ножны на широком браслете. Длина кинжала идеально совпадала с длиной предплечья Римайлии, и, несмотря на то, что пропорции она имела вполне стандартные для альтмерской девушки, в этот момент ей показалось, будто оружие самой судьбой создано специально для неё. Принцесса трепетно приняла этот подарок, и лишь теперь её настигло истинное понимание, что пути обратно не будет. Оно пугало и завораживало…
- Будь осторожна, яд этого жала смертелен. Тебе достаточно будет нанести лишь один удар.
Римайлия кивнула.
- Пойдём, я покажу тебе то место, куда ты сможешь безопасно телепортироваться, - Каранор подал руку своей леди, как только она закрепила ножны под рукавом просторного шёлкового облачения.
- Я чувствую себя ассасином... - неловко проговорила она.
- Что крайне несправедливо, ведь ты - спасительница.
Римайлия приблизила своё лицо к лучезарному лицу Каранора, и его улыбка озарила весь мир для неё.
…
Отдалившись на приличное расстояние от деревни Дивный Сад, преступная троица с досадой обнаружила, что пути только два - переплывать реку, или искать горные тропы. На другом берегу реки темнела зелёная громадина лабиринтов Эбон Стадмонта. Идти через зачарованный лес нельзя ни при каких условиях - оттуда и опытные приключенцы очень часто не возвращались обратно... Рисковать быть снесенными течением, чтобы упереться в зелёную стену, смысла не было.
- Я устал, как трижды призванный даэдрот, - просипел Алианоре, прижавшись к гигантской каменной глыбе спиной. - И какого хрена темно так? Что, уже вечер?
- Кенарти гневается, - промурлыкал голос из-за камня, заставив всех троих подпрыгнуть.
Ирне тут же выхватил из-за пояса нож, безоружные друзья только прижались плечами к алинорцу с двух сторон.
- А когда Кенарти гневается - что смышлёные котята делают? Прячутся!
Хаджитка, вышедшая из-за камня, носила блекло-зеленый, под цвет увядающей листвы, комбинезон из тонкой, хорошо промасленной кожи, а капюшон скрывал её кошачье лицо по самые усы.
- А мы что делаем, по-твоему?
- Фух, она точно не юстициар, - промямлил Лилати.
- Да ладно! - воскликнул Ирне. - Ты своим умом до этого дошел, или божественное откровение снизошло?
- Заткнись.
- Грозно. Но учись лучше, - алинорец хлопнул компаньона по плечу и обратился к незнакомке. - Ты кто такая?
- Эрджали, кер-рум.
- И ты одна тут в такую погоду мотаешься вокруг сраной деревни?
- Хорошая деревня... Спит крепко.
- Спала. Больше не будет. Так ты по мелочи промышляешь?
- Эрджали тут мимоходом... У хаджитки есть задание. Она его выполняет. И ей пригодились бы помощники.
- Хватит, - внезапно заговорил Аэнель. - Я не хочу становиться соучастником ещё одного преступления.
- Сначала спроси о цене, - осадил приятеля Алианоре. - Что же Эрджали может предложить нам?
- А что можете предложить ей вы?
- Кучу неприятностей, следующих по пятам. И самые смелые решения в любом деле!
- Забавно. Эрджали может предложить убежище. Но только на ночь. Потом пещера затопится водой. Уф, столько воды на острове эльфов! Так вр-редно для меха...
- Идеально, - оживился Ирне. - Нам нельзя оставлять следов и надолго задерживаться.
- И задание... Хаджитка расскажет вам всё, если вы последуете за ней.
Выбора было не так уж много, а точнее - совсем никаких альтернатив. Тропа, заросшая кустарниками корранте - высокими, с серыми колючими листьями - вела сначала вверх по горному хребту, затем, к облегчению уставших путников, круто спускалась вниз.
- Так вы прячетесь от юстициар-ров? Неудивительно... Высокие эльфы, которые не боятся выходить из своих каменных жилищ в такую погоду... Очень опасные ребята.
- Ты их видела?..
- Издалека. У Эрджали наметан глаз на блестящие вещи.
- Они идут за мной, - тон голоса Ирне был серьёзен как никогда. - Эти двое... случайно попали под раздачу.
- Не случайно, - шепнул Наэле. - Ничего это не случайно.
Лилати не встревал - он думал лишь о том, чтобы не навернуться с этой горы головой вниз. Ему казалось, что они преодолевают просто невероятное препятствие, и отсюда можно было бы увидеть реку целиком, если бы не завеса дождя, но достаточно было поднять глаза, чтобы понять, что это - лишь сотая часть горы, и настоящая высота здесь даже не начинается.
- А теперь задание, - хаджитка уверенно спрыгнула на уступ ниже и продолжила, как только дорога стала относительно ровной. - Эрджали может своровать всё, что угодно. Но она не может сделать это тайно, если смотрят прямиком на неё, не так ли? Вы отвлечете внимание наблюдателей, а Эрджали сделает остальное. Всё очень просто.
Последний раз, когда Вайнах говорил так же, это кончилось бедой...
- Мы не можем вернуться в Дивный Сад, - придержав лишние мысли при себе, отрезал Ирне.
- Нет, нам туда и не надо... Хаджитка же сказала, что просто проходила мимо... - вкрадчивость и мягкость урчащей речи буквально убаюкивала слушателей на ходу. - Наша цель - дальше. Значительно дальше. Вы всё ещё можете отказаться.
Алианоре фыркнул, как зверёк. Вода капала с чёлки ему прямо на нос, и это изрядно раздражало юного авантюриста.
- Нам надо сбежать, - мрачно проговорил Лилати. - Чем дальше, тем лучше, наверное...
- Значит сам Раджин послал нас друг к другу!
- Значит, ещё в какой-то деревне, дальше по дороге от Эбон Стадмонта? - алинорец поравнялся с Эрджали, как только тропа затерялась на каменистом берегу реки. Сейчас они оказались так же близко к потоку воды, как и сразу после побега, но выше по течению.
- Это не деревня, а лагерь учёных, прямо под самым крутым склоном большой горы. Эрджали должна похитить волшебную штуковину, и берёт на себя все риски... - «Ой, нет, только не снова!» - тут же вспыхнуло в мозгу у Алианоре, но он снова промолчал. - Пока вы, трое, будете отвлекать внимание владельцев какой-нибудь историей или забавными трюками... Как пожелаете. Это Эрджали не касается.
- Лагерь учёных... - Ирне задумчиво пригладил мокрые волосы, стараясь скрыть нахлынувшее волнение.
Уж не те ли самые, о которых говорил Вайнах? Лагерь у подножья горы! Вряд ли их тут много таких!
- Мы беремся, однозначно, - Ирне закивал. - А что нам причитается кроме убежища на ночь?
- Оплата, конечно... От Эрджали лично. Двести септимов, хорошо?
- На троих? Что так мало? Давай хотя бы по сотне каждому! Кроме нас ты вряд ли найдешь себе помощников в этой глуши.
- Уррр. Эрджали не сахарный бар-рон... Но так и быть.
Небо темнело всё больше. Ранние сумерки превратили привычный мир ярких красок в бесцветную холодную картину. Неприметный на сером фоне вход в пещеру оказался наполовину погружен в воду - и уровень воды в реке продолжал увеличиваться.
- Не бойтесь, Эрджали вор, но партнёров не обманывает... Оставайтесь здесь до рассвета. Хаджитка любит работать ночью, и хорошо выспалась, пока ещё было сухо...Утром увидимся на том берегу.
Хвостатая подмигнула зелёным глазом и с кошачьей грацией спрыгнула в воды реки. Поток был бурным и опасным. Лилати охнул, но затем, приглядевшись, заметил, что пловчиха ловко цепляется за пару гибких новеньких жердей, зажатых между камнями. Неужели и им придётся преодолевать течение таким образом...
- Проще простого! - Ирне тут же озвучил противоречие мыслям Лилати. - Аэнель небось по ним пройти может, а, ловкач?
Наэле сохранял молчание. Не похоже, чтобы он вообще следил за деталями происходящего.
- Ладно, скорее в пещеру, - алинорец перестал шутить и изображать легкомысленность. - Кажется, за нами не следили, но искушать судьбу не стоит.
…
Феранви что-то отрывисто писала, когда Леди Булавы вернулась с походным рюкзаком, забитым под завязку. Отложив стилус, рыжеволосая гаркнула:
- Я же сказала - не много вещей!
- Ну, генерал!.. Это разве много? Я с нетерпением ожидаю пояснений по заданию!
- Садись. Теперь, когда законники отбыли, я наконец-то могу отлучиться для разговора с Ависеном. Нет, я не собираюсь тянуть до завтра. Не сомневаюсь, что этот урод меня заждался уже... Пора проявить расторопность, а также продемонстрировать всю серьезность наших намерений. Ты отправишься со мной в качестве нессариа.
- Ты уверена, что я…
- У меня нет более надёжной кандидатуры, ясно? Не смей подвести меня.
- Есть, кинхард.
- Твоей задачей как нессариа будет: во-первых, обеспечение моей неприкосновенности - но это чистая формальность, в телохранителях я не нуждаюсь; во-вторых, обеспечение беспристрастного оперативного расследования по делу захвата Тианарена и причинения ущерба его здоровью и чести в застенках Ависен'эри. А расследование этот подонок обязан будет провести - в том числе против своей жены, да хоть против себя самого! Так что много времени это не займёт. В случае отказа я просто срублю ему голову на главной площади этого треклятого города в дуэльном бою. Было бы совсем замечательно, но врял ли он порадует меня такой глупостью. Скорее всего, начнёт изворачиваться и попытается подставить невиновного, лишь бы обелить своих эри. Тебе будут вверены полномочия следить за всем ходом дела и вмешиваться на любом этапе. Не верь этим змеям! Перепроверяй все факты и доказательства! Шагу не давай ступить без абсолютного контроля - и пусть он это видит. Пусть знает, что их безнаказанности есть предел. Я хочу заставить его бояться... - Айвин очень внимательно слушала и со всей ответственностью кивала. - Я и сама осталась бы, но Гильдия... Я не имею права покинуть господина. Особенно сейчас...
- Конечно, кинхард. Я не посрамлю чести Рыцарей-Защитников! Но... кто же останется за капитана?
- Я не на год тебя отсылаю, и не на десять. Ты должна вернуться как раз к нашему отбытию в Алинор.
- Отбытию?! А как же господин?
Феранви стала каменно серьёзной, ни следа эмоциональной окраски не осталось на её волевом лице.
- Проблемы в Лилландриле не являются исключением из наших правил. А вот это... - она подняла с колен распечатанный свиток с золотыми печатями.
Айвин распахнула глаза.
- Ребята были правы, да? Мало мы что ли во времена Корериила с Коридальфом повоевали, так опять...
- Да, это приказ Верховного Главнокомандующего Ордена Тринимака. Алинор стягивает войска. И судя по тону, они собрались разгромить лилландрильцев раз и навсегда. Сколько я ни пыталась... Будь прокляты эти междоусобицы. Риман Фестхолдский был бы счастлив - вот ему бы и писали! Но... я этого не говорила, конечно.
- Угу... Но кто же Синерин защищать будет?
- От кого? Все ненормальные отправятся на праздник смерти в Алинор! Дежурных защитников определим на общем собрании. Твоя задача тебе ясна?
- Так точно, кинхард.
- Не подведи меня, девочка.
Двери дорожного поста с тяжёлым скрипом отворились - сырость вконец доконала старые петли, и в приёмную, отдавая честь на ходу, вошли патрульные, Арек и Заэль.
- Обход закончен. Всё чисто, генерал.
- Мы всё пропустили, да? - Арек покосился на Айвин.
- Нет, вы как раз в самый интересный момент!
Капитанша развернулась и промаршировала на лестницу, как была, с рюкзаком за спиной.
- Прикажете натянуть навес над площадкой для построений? – отчеканил Заэль, заметив официальное послание на коленях у командирши.
Вопреки ожиданиям, Феранви не отдала немедленного приказа, но и не отказала в жёсткой форме.
- Собрание… состоится позже, - мрачно сказала она. – Что встал столбом? Иди и проверь, как чувствует себя Сериральда.
- Я?.. То есть… Есть, сэр.
Арек дёрнул товарища за локоть. Редко когда увидишь Заэля таким растерянным. А у того камень с души спал – генерал не сказала ему выметаться из Гильдии! И это радовало его – хоть он и сам себе не мог ответить, чего в этом такого уж радостного.
…
Тюремный стражник Лэйран с каждым днём всё больше ненавидел свою работу. Тот факт, что его сменщик бесследно исчез и, судя по лицам братьев-преследователей, погиб при загадочных обстоятельствах, желания работать за двоих не прибавлял. Быть на службе Ависен'эри - совсем не то же самое, что состоять в Братстве. Правил и обязанностей куда меньше, но и жалование - курам на смех, и отношение к низшему звену в иерархии дворца хуже, чем к прислуге, плюс прозябание во мраке зловонных казематов - всё это не раз вызывало желание уволиться.
Ладно, Менгидир - ни родных, ни друзей, ему заняться было нечем, но у Лэйрана-то дома жена, которая уже наверняка ненавидит его так же, как он свою работу. Обладай он несколько иным складом характера, давно присоединился бы к братии Ависена, чтобы хоть обеспечить супругу достойно, но вступающие в эту группировку меры все как один, по мнению Лэйрана, должны были с рождения иметь какой-то особый сдвиг в мозгах, иначе они просто там не задерживались. Из тюрьмы можно хотя бы уволиться, если уж совсем всё достанет... Ни одного же "бывшего Преследователя" Лэйран не встречал, и это настораживало.
Сегодняшний день был ещё тихим в сравнении с двумя предыдущими, когда мастера допросов выбивали сведения о наследии тименовского заговора, в прямом и переносном смысле. Сегодня оба пленника молчаливо сидели в своих углах, и только изредка просили воды, на что Лэйран, в отличие от того же Менгидира, не мог отказать, даже если приказа поить их не было. Ох уж эти мученики за идею... Всегда очень гордые и несговорчивые, когда спрашивают, но при этом готовые декламировать свои лозунги денно и нощно... Они лишь потому были живы, что случайно продекламировали лишнего, и скоро Ависен проверит, что из сказанного было возвышенным бредом, а что соответствует действительности, и тогда... Тогда Лэйран снова останется один в этом тёмном царстве, и точно уволится, если ему не найдут напарника.
- Эй... - полушепот донёсся из ближней к тюремщику камеры. - А ты тоже симпатизируешь этим предателям, продажным имперским свиньям?
- Я просто охраняю порядок. Так что молчи и не нарушай его.
- Не прикидывайся равнодушным. Ты видишь эти рожи каждый день, неужто ты не понимаешь, что правильный вариант - только один - очистить Лилландрил от заразы эфемов?
- Слушай, с чего это ты мне вдруг решил проповеди читать?
- Скучно. Поговорить хочется. К тому же эти сволочи мне руку сломали. Болит очень... А разговоры отвлекают.
- Сочувствую, но болтать я не уполномочен.
- Сочувствуешь, значит?.. Это хорошо. Может, ты не такой, как они.
Лэйран знал все эти уловки наизусть и лишь раздражённо засопел носом. Мятежник же продолжал:
- А что насчёт Рейво и Ранме? Дамейлии и Нискарии? Им ты тоже сочувствуешь? Стоило бы, стоило... И тем, кого с дозволения наших властей растерзают следующими за любые высказывания против засилья имперских скотов, тоже стоит посочувствовать. Потому что с лёгкой руки кинлордских шавок всех, кто пытается это остановить, скоро посадят под арест, замучают или казнят.
Лэйран подошёл к дверце камеры, готовый высказать всё, что он думает о попытках устыдить его, простого стража, в том, на что он никак повлиять не в состоянии и за что брать на себя ответственность не собирается. Но так и не начавшийся гневный монолог прервал звук открывающейся двери подземного кабинета Ависена. Он здесь?! Когда он успел прийти? Телепортация, наверное... Глава Преследователей, он же начальник этого тюремного крыла, уверенно прошёл вдоль ряда решёток, остановившись перед камерой словоохотливого заключённого. Ну всё, конец тебе, дружище, - подумал Лэйран, уступая дорогу неохотно.
- Мне удалось выйти на связь с вашим главным сочувствующим.
- Надеюсь, он послал тебя достаточно далеко, изменник!
- Нет. Он пожелал сотрудничать в обмен на ваши жалкие жизни. И просил передать, что вы должны вести себя прилично.
Второй политический заключённый оживился в соседней камере. Судя по голосу, это был очень молодой мер, но энергии на пламенные речи у него уже не было.
- Ты лжешь, предатель... Урвендел, не слушай его!
- Если ты хочешь вывести меня из себя, то ты близок к цели, - озлобленно рыкнул Ависен. - Вам в порядке великого исключения даётся шанс выжить. Не обидно будет слить его в канаву из-за тупых оскорблений в мой адрес? Я могу потерпеть раз, второй... А потом сделаю так, чтобы вы умерли от боли.
- А как же договор о сотрудничестве? - ехидно проговорил Урвендел.
- План уже вступил в силу. Когда всё будет готово, мнение вашего лидера уже не будет меня волновать.
- Какой план?..
- Что будет готово?
- Восстание.
Повисла пауза, в которой слышалось лишь беспокойное ёрзание тюремного стражника - он едва не вскочил со стула, на который только присел. Восстание? Встреча с лидером? Когда Ависен всё успевает?
- Это какое-то утонченное издевательство, да? - вновь заговорил старший из мятежников. - И с чего бы нам удостоиться столь особых пыток? Пытка надеждой... Как гнусно! Но это не сработает! Потому что как можно верить вам, вероломным псам, после всего, что вы сделали с нами, с нашей идеей, с Лилландрилом? Ты, который клялся стоять на страже... Преследовал своих же братьев! Заковывал нас в цепи, за то, что мы боремся за свою землю, свою свободу! А теперь ты смеешь говорить о восстании!
Лицо Ависена накрыла тень. Он устало молчал, не спуская глаз с оратора, тот же продолжал обвинять и грозить расправой богов, возмущаться и отвергать любую помощь от продажных братьев, которые пустили имперцев в город, вместо того, чтобы перебить их всех на подходах, и объявили преступниками несогласных, вместо того, чтобы объявить кинлорда вне закона... Вряд ли он мог сказать что-то, чего Ависен не знал, но глава Преследователей слушал, слушал внимательно, и запоминал всё, что народ не собирался ему прощать, всё, чего народ не понимал, хотя должен понимать... Всё, с чем ему придётся разбираться впоследствии.
- И меня не пугает тюрьма, не пугают оковы - благодаря вам мы все пленники в собственном городе!
- Урвендел... - позвал юноша из соседней камеры, косясь на Ависена сквозь решётки. - Урвендел, прекрати.
- Нет! Смерть меня тоже не пугает! Если эти ублюдки каким-то образом запугали Алхимика, то будь проклят и он с его малодушием! Я не пойду на поводу у очередного обмана! Когда-то нам обещали процветание и независимость... Достаточно того, что теперь мы говорим об этом в тюрьме!
- Достаточно, - согласился Ависен.
Лэйран всё это время увлечённо следил, не встревая в диалог, сомневаясь в верности собственных выводов.
- Урвендел, какой смысл? - чуть не плача, пытался достучаться до соратника юнец. - Если договор существует, то они всё равно узнают всё и сделают то, что у них запланировано. Если договора нет, то молчал бы…
- Я устал молчать!
- А я устал слушать твои причитания. Жди своих последних гостей. Лэйран? - волчий командир обернулся к стражнику и подошёл на пару шагов. - Не спускай с них глаз. И по поводу услышанного...
- Да, сэр. Простите, но, - парень прикрыл рот и зашипел через ладонь, - это правда? Про сговор? Про восстание?
- А ты имеешь что-то против?
- Нет! - вспыхнул искренним энтузиазмом тюремщик. - Да я, если честно, очень "за"! Я и не верил никогда, что вы на стороне имперцев...
- Поэтому ты и останешься живым свидетелем.
- Но... чего? Я не понимаю, как и что вы собираетесь...
- Твоё дело - стеречь и поддерживать тут относительный покой. В твоих интересах отнестись к этому ответственно. Всё, что происходит здесь - остаётся здесь. Обмолвишься хоть одним словом по ту сторону двери – вернёшься к жене по кускам.
Лэйран сглотнул. В том, что это правда, притом буквальная, у него сомнений не было. Вот тебе и "обязанностей меньше" ... Вот тебе и "уволюсь, когда надоест".
- Мы скоро увидимся снова, - уходя, бросил Ависен, шагая мимо камеры молодого мятежника. - Когда здесь станет на одного несговорчивого идиота меньше.
- Ты и впрямь идиот, Урвендел! - выкрикнул юноша в отчаянии.
Хлопнула дверь тюрьмы. Лэйран потянулся за бутылкой коловианского бренди, которую приберег под столом. "Последних гостей" Урвендела на трезвую голову он встречать был не согласен.